— Не знаю я, что с ним делать, — Илья кивнул в сторону сына, с хмурым видом сидевшим в углу комнаты. — С тех пор, как Ира умерла, он вообще в волчонка превратился. Даже не разговаривает.
— Ты, сын, сколько угодно можешь на меня обижаться, но я тебе уже не раз говорила, чтобы отдал мальца в приют. Ладно бы он нормальным был, а так что?! Ему в приюте даже лучше будет, — Алла Степановна погладила взрослого сына по коленке, сочувственно глядя в его осунувшееся лицо.
— Опять ты за своё! — Илья раздражённо отодвинулся от матери. — Не понимаю, с чего ты взяла, что Егор ненормальный? Просто он очень переживает.
— Молод ты ещё, сынок, всего не понимаешь. Не зря поговорку придумали умные люди, что от осинки не родятся апельсинки. Ирина твоя, пусть земля ей пухом будет, никогда умом не блистала. Приехала из своей тьмутаракани за лучшей жизнью и обрадовалась, что такого простофилю, как ты, смогла захомутать.
— Мам, я не просил тебя читать мне нотации! Мне просто хотелось поделиться с близким человеком своими проблемами. Неужели, ты до сих пор не поняла, что я любил Иру?! Для меня её гибель — это огромный удар. Чтоб ты знала: для меня Ира была самой лучшей женщиной на свете, а Егорка — это частичка от неё, которую Господь мне оставил.
— Глупости! — Алла Степановна передёрнула плечами, злясь на несговорчивость сына. — Если бы этот ребёнок на самом деле был подарком от Господа, тогда он бы сейчас сидел у тебя на коленях, а не забился бы в угол с видом дегенерата.
— Я, мам, не хочу больше разговаривать с тобой. Давай оставим глупые споры. Ты мне лучше прямо ответь: готова помочь с Егором или нет?
— По-моему, Илья, я достаточно ясно выразила свою позицию! Неужели тебе ещё что-то не понятно? Определяй мальца в приют и берись за ум! Пора заняться карьерой и начать строить своё будущее!
— Опять ты говоришь лозунгами, мама. Неужели нельзя проявить хоть каплю человечности? Но я услышал тебя. Что ж, это твоё решение и твой выбор. Я не в праве его осуждать или оспаривать. Но и ты тоже прими мой выбор: я никогда не откажусь от своего сына. А что касается тебя, мама, то будет лучше, если ты больше к нам приезжать не будешь.
— Ого! — воскликнула женщина. — Ты указываешь родной матери на дверь?! И в этом твоя сыновняя благодарность за всё, что я для тебя сделала?
— Оставь моё чувство вины в покое. Ты и так постоянно мне на него давишь. Как говорится, низкий поклон тебе за то, что вырастила-выучила меня. Но вмешиваться в свою жизнь я тебе не позволю! Ты оскорбляла мою жену, теперь ты клеймишь моего сына. Хватит, мама. Позвони, когда надумаешь принять внука. А до этого времени считай, что и сына у тебя тоже нет.
Алла Степановна покраснела от такой наглости Ильи и покрылась обжигающими каплями пота. Подобного поведения от сына она не ожидала.
— Хорошо, что отец не дожил до этого времени и не слышит твоих слов!
Мать, всем своим видом демонстрируя оскорблённую добродетель, сняла с вешалки свою одежду и, не надевая, вышла из квартиры сына.
Илья некоторое время после ухода матери сидел неподвижно, обхватив голову руками и стараясь успокоить дыхание. Зря он обратился к матери за помощью, ведь и до этого было понятно, как она относится к его семье. Но он надеялся, что после трагедии она хоть немного смягчится и сможет, наступив на свою гордость, помочь ему с ребёнком. А теперь где ему искать помощи?
— Ну что, герой, пойдём обедать? — Илья подошёл к сыну и присел рядом на корточки. Тот посмотрел на него исподлобья и, прижав к себе плюшевого зайца, отвернулся. Илья вздохнул и закрыл глаза, чтобы сдержать слёзы.
«Мужчина не должен плакать!»
Как часто он слышал эту фразу от матери! Чтобы выглядеть настоящим мужчиной, Илья лет с пяти научился сдерживать слёзы. Когда другие его сверстники устраивали рёв и закатывали истерики, он только поджимал губы и закрывал глаза. Его отец дома тоже был сдержан на проявление эмоций. Видимо Алла Степановна и мужу смогла внушить это правило. Илья помнил, как в детстве они с отцом ходили на карусели. Мать лишь изредка составляла им компанию. Илюша не любил таких, так называемых прогулок. Они превращались в нравоучительно-воспитательный рейд, который вряд ли можно назвать семейным отдыхом. А вот вдвоём с отцом они превращались в двух весёлых мальчишек, которые смеялись, бегали, в меру хулиганили и не пытались контролировать каждое своё слово. А потом возвращались домой и тут же, ещё на подходе к дверям квартиры, преобразовывались в двух степенных старичков, умудрённых жизненным опытом. Потом папа начал выпивать и всё чаще приходить домой хмурым и неразговорчивым. Мать скандалы не закатывала. Она считала, что настоящая женщина должна вести себя мудро и сдержанно. Поэтому, вместо криков с битьём посуды, Илюша слышал только нотации, перемежающиеся обвинительными приговорами, которые мать выплёскивала на отца. Илье всегда хотелось, чтобы мама поскорее замолчала, но та, после того, как муж засыпал под её нотации, перемещалась в комнату сына и там продолжала начатый воспитательный процесс.
— Посмотри на отца, — говорила она, сев напротив сына и вперив в него колючий взгляд. — Надеюсь, ты не хочешь быть таким, как он?
Илья качал головой и продолжал молча слушать мать, мечтая, чтобы поскорее сбежать в свою постельку и наглухо накрыться одеялом. Уже потом, будучи взрослым, он понял, что отец с помощью спиртного пытался бежать от действительности. Он был мягким и порядочным человеком, но, к сожалению, оказался слаб и сломался. Уйти из семьи ему не позволила совесть, а терпеть тяжёлый характер жены он был не в силах. Больше никогда Илья не слышал его смеха, равно, как не видел и слёз. Настоящий мужчина!
Илья незаметно смахнул предательскую слезинку, тайком выползающую из-под века, и притянул сына к себе.
— Ну что-ты, мой хороший? — приговаривал он, подняв Егорушку на руки. — Сейчас мы с тобой покушаем и пойдём на прогулку. Ты же хочешь на прогулку?
Малыш по-прежнему молчал. После той страшной аварии, в которой погибла мама, он не произнёс ни слова. Врачи и психологи объясняли, что это последствия травмы. Не всякая детская психика способна справиться с подобными перегрузками. Илья всё это понимал, но ему было больно от того, что сын на него смотрит, как на врага. Ладно, с другими людьми он не хочет общаться, но Илья же его отец, который никогда не делал ему ничего плохого. И хотя, умом он мог это понять, но сердце не переставало щемить от недетской холодности и отчуждённости маленького сына.
— Мы с тобой пойдём в парк, я тебя покачаю на качели, — продолжал говорить Илья. — Потом мы пойдём кушать мороженое. Ты какое любишь? Я крем-брюле. Потом покажешь мне пальчиком, какое захочешь. Или пироженку купим. Помнишь, мы в кафе покупали? Такое с ягодкой сверху. А можем и с розочкой купить. Как захочешь.
Егорушка безучастно слушал отца. Но, во всяком случае, уже не пытался спрятаться от него в угол.
***
— Илья Вениаминович, — доктор с участием посмотрел на него и что-то написал в карточке, — я вас понимаю. Остаться без жены да ещё и с ребёнком — тяжёлое испытание. Но Егора никак нельзя в таком состоянии отправить в садик. Вы сами подумайте: если вы, родной отец, с ним не справляетесь, то как это сделают воспитатели, у которых, кроме вашего сына, ещё пара десятков подопечных?
— Но и вы поймите меня! — не сдавался Илья. — У меня работа, я не могу сидеть дома с ребёнком. Оплачиваемый отпуск кончился, за свой счёт я уже два месяца сижу. Меня скоро с работы выгонят, да и денег на еду почти не осталось. Что, по-вашему, я должен делать?
— А я вам уже говорил! — нетерпеливо произнёс доктор, поглядывая на часы. В коридоре скопилась очередь из пациентов, а он вынужден продолжать этот бессмысленный разговор.
— Это я помню. Вы предлагаете мне поместить собственного сына в специнтернат. Сами-то понимаете, что это значит? Я не хочу калечить жизнь ребёнка. Неужели же вы отправили бы своего сына в подобное учреждение?
— Речь сейчас не обо мне. И, простите, не я виноват в вашей трагедии. В садик направление я вам не дам однозначно. Но, Илья Вениаминович, поищите какой-нибудь выход. Наймите няню, например.
— Вы думаете, я не пробовал?! Все они хотят заниматься с обычными детьми, а от Егора сбегают через несколько дней.
— Это и не удивительно, не зря я вам рекомендовал специальное учреждение. Там персонал обученный, они знают, как обращаться с такими детьми.
— Но Егорка раньше не был таким! Я понимаю, если бы он родился умственно отсталым, тогда был бы другой разговор. Я уверен, что его психику можно вылечить.
— Безусловно, Илья Вениаминович, безусловно, — доктор тяжело вздохнул и снова бросил взгляд на часы. — Я могу вам порекомендовать няню, это моя старая знакомая.
— Ну вот видите! — воскликнул Илья. — Можете, если захотите!
— Как вы меня утомили, — врач не выдержал и, встав из-за стола, протянул Илье бумажку. — Вот вам дам номер, но, имейте в виду, что у этой женщины нет специального образования. Просто она любит детей.
— Это то, что нам нужно, спасибо! — Илья от радости готов был расцеловать доктора. — Простите, что отнял у вас столько времени.
— Да что уж там, — ответил тот и громко крикнул:
— Следующий! Заходите!
Илья поднял с кушетки Егора, за всё это время не подавшего ни звука и только сжимавшего в руках своего зайчика, и вышел. Он не стал тянуть с няней и позвонил по номеру, данному доктором, как только вернулся домой. Немолодая женщина, которую звали Анна Петровна, обещала прийти на следующий день, чтобы познакомиться с Егором. Впервые со дня трагедии Илья смог уснуть более-менее спокойно, надеясь, что теперь их жизнь хоть немного наладится.
***
Ему постоянно снилась жена. Теперь это было для него настолько привычно, что он с нетерпением ждал ночи, чтобы снова пережить радостные минуты общения с ней. Они были женаты 6 лет. Кто-то из его знакомых говорил, что начинал скучать после нескольких лет брака, но Илье было странно слушать такие речи. Как можно скучать, когда рядом находится любимая женщина, которую он с каждым днём, прожитым вместе, ценил ещё сильнее?! Это было сокровище, обладание которым он выбил с боем. Казалось, весь мир был против их близости. Его мать читала ему нотации чуть ли ни круглосуточно, а когда поняла, что такой метод не действует, перешла к более решительным действиям. Она наговаривала сыну на его невесту всевозможные гадости. Он не слушал и даже съехал из родительской квартиры. На этом Алла Степановна не успокоилась и начала названивать родителям Иры, обвиняя в несуществующих грехах и намерениях. В свою очередь, те тоже выступили против их брака, мотивируя это тем, что у такой матери, как Алла, не может быть нормального сына. А это значит, что Илья Ире не пара. Единственный человек, который поддержал молодых людей, был её дед, живущий в далёком сибирском посёлке. Он и теперь звал Илью приехать к нему вместе с Егоркой.
В дальнейшем все, кроме Аллы Степановны смирились с выбором молодёжи и даже сделали шаги, чтобы наладить отношения.
«Жалко, что Ирины родители так рано умерли, — подумал, засыпая, Илья, — они бы точно не отказались бы от своего внука».
Продолжение следует…
Автор: Веста
Загрузка ...
0 Комментариев