Часть 9
— Танечка, я ничего не понимаю. Здесь пишут, что ты не моя дочь? Такого быть не может, — Вера Демидовна побледнела и схватилась за сердце. Дмитрий подхватил её и отнёс на кровать. Татьяна тоже стояла бледная и растерянная.
— Я сама ничего не понимаю. Всё казалось таким логичным и привлекательным, что я не знаю, как теперь поступать.
— Танечка, подойди ко мне, пожалуйста, — позвала Вера.
— Я здесь, мама…, — произнесла та и осеклась, — то есть, Вера Демидовна.
— Дорогая, если ты не против, давай оставим всё как было до этого момента: мама и дочка. Это было так замечательно, когда мы нашли друг в друге близких людей, что не может исчезнуть из-за какого-то теста.
— Я не против, — Таня облегчённо вздохнула. — Ты и на самом деле для меня почти что мама. Даже тест показал, что мы с тобой близкие родственники. У тебя есть брат или сестра?
— Эх, если бы я это знала! — вздохнула Вера. — Я в детский дом попала, когда мне было несколько месяцев. Так что не знаю, кто я и откуда.
— Мой папа тоже рос в детдоме. Его мать лишили родительских прав, а его отправили в приют. Папа рассказывал, что мать пила. Но он её всё равно очень любил, поэтому иногда сбегал к ней. Она, конечно, была ему не рада и через день-другой отправляла обратно в приют. Но папа говорил, что в то время у матери родился ещё один ребёнок, его сестрёнка. Я, к сожалению, не помню, как её звали. Мать его умерла, она замёрзла в сугробе, а девочку так и не нашли. Папа, когда вырос, тоже искал младшую сестричку, но никаких следов не было. Да, ещё папа говорил, что у малышки было какое-то красное пятно на ножке. Он его видел, когда купал сестричку. Вера… то есть… мама, у тебя случайно не было никакого пятнышка?
— Вер, ты чего молчишь? — вмешалась в разговор Клавдия. — Ты ж всю жизнь этого пятна стеснялась! Есть у неё это пятно до сих пор! Бывало мы на речку купаться идём, а Веру ни за что не уговорить раздеться. Ну, я-то знала о её дефекте, а больше никому она не показывала, стеснялась.
— Вот мы и выяснили, откуда у нас родство, — Таня обняла пожилую женщину. — Получается, что ты моя родная тётя. Папа тебя искал, а нашла я.
— Танечка, как же тогда родинка подмышкой? Ведь это мне сказала акушерка, что у моей девочки родинка, похожая на цветок с пятью лепестками.
— Демидовна, может тебе показалось, что именно тебе это говорили? — предположила Клавдия. — Вдруг это Таниной матери эти слова сказали, а ты сквозь бред подумала, что тебе.
— Нет, Макаровна, не получается. Таня родилась на день раньше, чем мой ребёнок. Акушерка именно ко мне обращалась.
— Значит, надо поехать в роддом и постараться выяснить это на месте. Вдруг кто-нибудь из старого персонала там до сих пор работает? — внёс своё предложение Дмитрий.
— Правильно, — согласилась Таня, — пока у меня отпуск я поеду в М-ск и всё узнаю. Мама, ты, главное, не переживай, мы постараемся найти твою дочь. Я имею в виду родную дочь.
— Я поеду с тобой, — безапелляционно заявил Дмитрий, — а бабушки присмотрят за детьми.
***
В роддоме, куда приехали Татьяна и Дмитрий, не осталось никого, кто работал там 35 лет назад. Но всё-таки они узнали две очень важных информации. Во-первых, им удалось заполучить у санитарки адрес акушерки, которая когда-то работала здесь. А во-вторых, им стала известна фамилия доктора, возглавлявшего сей родильный дом.
— Это становится ещё более интересным, — усмехнулась Таня, облокотившись на перила. — Знаешь, чья это фамилия, Агрис?
— Откуда? — пожал плечами Дима. — Уж не думаешь ли ты, что мне приходилось лежать в этом роддоме?
— Всё шутишь?! А дело серьёзное. У моей матери такая же фамилия была до брака. Софья Агрис. Теперь понимаешь, к чему я клоню?
— Неужели это родственник твоей матери?
— Не просто родственник, а отец. То есть, мой родной дед, которого я никогда не видела. Разве что, когда только родилась. Но я этого, к сожалению, не помню.
— А ты постарайся, вдруг вспомнишь. Вон к Вере Демидовне воспоминание через 35 лет вернулось, так что и у тебя есть такая возможность.
— Ха-ха, — хмыкнула девушка, — хватит свои шутки шутить, Димочка. Пора посерьёзнее быть.
— Постараюсь, товарищ командир!
Молодые люди посмотрели друг на друга и прыснули со смеху.
До дома акушерки они добирались на такси больше часа, так как жила она за городом. Домик был старенький с покосившимся забором. В огороде, надвинув панамку на лоб и согнувшись до земли, ковырялась пожилая женщина.
— Здравствуйте, — окликнул её Дмитрий. — Нам нужна Ирина Ивановна.
Женщина медленно выпрямилась и минуту разглядывала посетителей. Потом подошла к калитке и тихо спросила:
— Агрис?
— Я? — удивилась Татьяна такому приёму. — Моя мать была Агрис. Вы её знали?
— Пойдёмте в дом. Не хочу, чтобы нас слышали.
Женщина оглянулась по сторонам и закрыла за непрошенными гостями калитку.
— Я знала, что это когда-нибудь случится, — устало произнесла она, опустившись на стул. — Но я даже рада, что вы пришли. Мне трудно жить с таким грузом на сердце.
— Вы нам расскажите, что случилось 35 лет назад?
— Как вы похожи на своего деда, — Ирина Ивановна, не стесняясь, в упор разглядывала Таню. — Как вас назвали родители? Илона?
— Почему Илона? Меня зовут Татьяна.
— Ах вот как! Значит Сонечка не смогла договориться со своим престарелым мужем. Ведь это отец дал вам это имя, да?
— Я не знаю. Возможно, потому что мать почти никогда не называла меня по имени.
— А как же она вас называла?
— Никак. «Эй ты» или «Подруга, принеси мне…»
— Кстати сказать, я не удивлена. Она ведь считала, что воспитывает чужого ребёнка. Хотя… вряд ли она относилась бы к вам лучше, знай она, что вы родные. Софья не вернулась из-за границы?
— Нет. Но откуда вы знаете?
— Деточка, я все эти годы следила за жизнью вашей семьи. Василий Миронович, твой дед, был для меня не чужим человеком. Я любила его много лет. Он после смерти жены даже обещал на мне жениться, но так обещание и не выполнил. Может быть это и хорошо, потому что человеком он был непростым, да и делами противозаконными занимался. Про лекарства рассказывать не буду, это к вашему делу не относится, а вот про махинации с детьми поведать придётся. Я всю схему, как это делалось, не знала. По всей видимости были ещё люди, которые вместе с ним продавали наших отказников иностранцам. Ладно, расскажу вам всё по порядку.
ПРОШЛОЕ
— Ира, к нам роженица поступила, — Василий Миронович отвёл женщину в сторонку и заговорил тихо, чтобы его слова не дошли до чужих ушей. — Это совсем девчонка, к тому же иногородняя. Она собирается писать отказную на ребёнка.
— Бывает, — пожала плечами Ирина Ивановна. — Давай я с ней поговорю, может передумает.
— Ни в коем случае! Этот ребёнок мне нужен, давно здоровых отказников не было. На него уже заявка есть. Так что, если всё выгорит, то у нас с тобой денюжка лишняя появится.
— От меня-то что требуется?
— Ты должна сделать так, чтобы она убедилась, что ребёнок ей не нужен. Она молодая, ещё родит. А этот младенец только жизнь ей испортит.
— Ой, не знаю, Вася, мать она всё-таки…
— Не говори глупости! Какая она мать?! К тому же, ребёночек попадёт в хорошую семью, будет жить в богатстве, а не с нищей малолеткой-матерью. Да и нам с тобой на медовый месяц денюжка пригодится.
— Хорошо, я попробую, — упоминание о медовом месяце сделало Ирину более сговорчивой. — Как твоя дочь себя чувствует?
— Неплохо. Думаю, сегодня к ночи родит.
— Угораздило её выскочить замуж за человека вдвое её старше. Такая девчонка красивая, могла бы кого-то помоложе найти.
— Ир, поражаюсь твоей наивности! У пацанчиков безусых в кошельке пусто, а у этого деньжата водятся. Чем старше муженёк, тем быстрее наследство получит. Народная мудрость. Ладно, пойду проведаю свою красавицу.
Ночь выдалась неспокойная. Перед самой полуночью Софья родила дочку. Вскоре на скорой привезли ещё одну роженицу. Веру. Она была в тяжёлом состоянии из-за высокой температуры, вызванной пневмонией. Девочка, которую она родила, была здоровенькая, но мать сразу после родов потеряла сознание. Следом за ней начались роды у девушки, которая готова была отказаться от ребёнка.
— Он не дышит, — прошептал врач, приняв ребёнка, — что за невезенье.
— Реанимация? — так же тихо спросила Ирина.
— Какая реанимация? Он умер в утробе пару часов назад. Роженица знает, кто у неё родился?
— Нет, она даже смотреть на него не хочет.
— Тогда вот что, Ира…
Ирина вернулась в родзал и громко сказала, что родилась девочка. По документам получалось, что это Вера родила мёртвого мальчика, а в разряд отказников попала девочка с родинкой в виде цветочка.
— Как моя доченька себя чувствует? — Василий Миронович вошёл в палату к дочери.
— Нормально, — пробурчала Соня. — Ты чего ко мне всю ночь не заглядывал?
— А ты думаешь, что твой отец по ночам отдыхает? Я работаю, между прочим.
— Как там дела с отказником? — поинтересовалась Соня, помня недавний рассказ отца. — У нас скоро будут деньги? Надеюсь, ты не забудешь про свою единственную дочь?
— Про тебя забудешь! — засмеялся отец. — Всё получилось, но не так, как планировалось. Но ты можешь гордиться своим мудрым отцом, я построил хитрую схему.
Софья внимательно выслушала отца и, немного помолчав, спросила:
— А что, те люди, которые заберут девчонку, на самом деле богатые?
— Конечно, я всё проверил. Они за здорового младенца готовы отвалить приличную сумму денег.
— Пап, я тут подумала: это несправедливо, что дочь какой-то деревенской тётки будет жить за границей, купаться в роскоши, а моя здесь прозябать.
— Ты что это, Соня, задумала? Голову мне не морочь только, что, якобы, ты о собственном ребёнке так волнуешься. Я прекрасно знаю, что он лично тебе абсолютно не нужен. Забеременела только чтобы удержать мужа, который готов был выгнать тебя из своего дома без порток.
— Пап, как думаешь, если ты мою девчонку отправишь за границу, то я смогу когда-нибудь подать на них в суд, чтобы вытребовать деньги за своего ребёнка?
— Достойная дочь своего отца! — восхитился Василий Миронович. — Насчёт суда не знаю, вполне возможно. Но, думаю, они и без суда согласятся платить, чтобы только девочка не узнала, что они ей не родные.
— Молодец, папка! Поможешь провернуть дело?
— Без проблем.
НАШЕ ВРЕМЯ
Ирина Ивановна глотнула воды, чтобы снять осиплость с голоса, и продолжила:
— Василий попросил меня поменять бирочки на девочках, чтобы никто не заметил. Я была в шоке. Как можно было ради денег отказаться от собственного ребёнка? В общем, пообещала я Василию поменять девочек. Развернула малышек, смотрю, а они даже между собой похожи, словно сестрички. Даже родинки под правыми мышками почти одинаковые, только у Сониной дочки немного поменьше родинка, я её сразу и не заметила. Стою я над детишками, а у самой сердце разрывается от жалости. Не стала я девочек местами менять, как было, так и запеленала обратно. А Василию сказала, что всё сделала, как он просил.
— Значит, Верину дочку за границу отправили, а я с родными родителями жила? — переводя дыхание от волнения, уточнила Таня.
— Именно так всё и произошло.
— А вы знаете имя или адрес людей, куда другую девочку отвезли?
— Адрес не знаю, только страну и фамилию. Сейчас принесу.
Автор: Веста
Загрузка ...
Неожиданный поворот. А я то думала, что Таня точно дочь Веры.