– Что, егоза, интересно? – хозяйка уютного дома метнула в меня пронзительный взгляд, не переставая раскладывать карты на столе.
Я, прилипнув от страха к стулу, кивнула и с опаской глянула в темные, как ночь, глаза старухи.
– Как же ты похожа на Нюрку! Царство ей Небесное! – вздохнула и перекрестилась она. На ее губах проявилась едва заметная ностальгическая улыбка. – Да, видной была бабка твоя! Высокая, статная, шея и грудь царственные, как у лебедя. А какой умницей слыла! Жаль, закончила только 4 класса – война помешала, а то далеко бы пошла, поверь…
Вспомнив о чем-то своем, бабка Евгения замолчала. Но потом встрепенулась и заговорила вновь:
– А на язык до чего востра была девка! Бабы ее страх как боялись. Чай, за благоверных своих переживали! – хихикнула злорадно. – Да оно и понятно: Нюра хоть и замужней была, но стоило ей глазищами своими в кого стрельнуть – всё, пропал мужик! А она, плутовка, еще и в лицо тому рассмеется! Но деда твоего страсть как любила и верной ему была. А взгляды на парней – так, баловство одно, – усмехнулась добродушно Евгения.
– Баба Женя, а вы с моей бабушкой дружили? – не выдержав, полюбопытствовала я.
– Ой, милочка, да мы с ней, как ниточка с иголочкой – кругом вместе. А как чудили-то в молодости! – хитро подмигнула старушка, и ее глаза вспыхнули золотыми огоньками.– А гадать знаешь, кто меня научил? – пытливо прищурила глаз.
Мои брови поползли вверх:
– Неужто баба Нюра?! – выдохнула я с восторгом.
– Она самая! – важно подтвердила старушка.
– Ну что в них, картонках разрисованных, на первый взгляд? – провела пальцами по вееру карт. – А Нюра только глянет на них – и все ей понятно! Точно скажет, что было и что будет с человеком. Вот так-то, внученька! – добавила торжественно. – Потихоньку и я перенимала у подруги науку эту мудреную.
– Ой, бабуля, да правда ли все это? – не удержавшись, прыснула я от смеха, глядя на смешно, будто рожки, торчащие из-под косынки седые прядки.
– Зря смеешься, девка! – понизила голос ворожка и пригвоздила меня ежовым взглядом.
По моей спине рысью промчался холодок:
– Баба Женя, прости, я же пошутила! – жалостливо подняла на бабку невинные глазки.
– Эх, Фома неверующий! – пробурчала она уже не так грозно.
– Ладно, прощаю! Мала ты еще, что с тебя взять? – добавила примирительно. – А только попомни мои слова: суженого своего и конем не объедешь!
– Баба Женя, а у меня есть он, суженый? – уставилась на гадалку вопросительно.
– Ого! Никак в будущее захотелось заглянуть, красавица? – заулыбалась бабуля всеми морщинками. – У нас, старых фей, все возможно! – проворковала довольная и взяла в руки новую колоду карт. – Может, когда и вспомнишь меня, старую, и не будешь уже так глупо шутить, – приговаривала бабка Евгения, раскладывая на скатерти важных королей, пышногрудых дам, усатых, в беретах вальтов.
– Ой, Ирка, гляди, дорога выпала! Да еще и дальняя. Неужто уедете со своими куда-то? – недоумевала старушка. – И женихи у тебя будут. В чем я и не сомневалась нисколько! – пробубнила себе под нос. – Уже сейчас глазищи – что два блюдца, да и мордашка тоже ничего, смазливая. Только это все пустое! Не тронут твоего сердца кавалеры те. А вот этого, – она ткнула пальцем в червонного короля. – Полюбишь! Только непутевый он будет. Ох, не связывайся лучше с ним, девка, а то наплачешься горько! – вздохнула и сокрушенно покачала головой. – Да разве вас, влюбленных дурех, остановишь? –безнадежно махнула рукой.
Но, выложив на стол еще пару карт, повеселела:
– А вот этот, второй, крестовый, будет порядочный! И с ним у тебя, поверь бабке, все сладится, – просияла она. – Только не скоро это будет, глазастая моя! – с нежностью потрепала мои русые кудряшки, и мы обе расхохотались, вполне довольные.
К бабе Жене я захаживала часто. Свою родную бабушку я не видела никогда, она давно покинула этот свет, а бабка Евгения жила одиноко и меня, внучку лучшей подруги, очень любила. Я это чувствовала, хотя, бывало, душа тряслась от страха, когда у той настроение было плохое.
Что и сказать, гадалкой баба Женя была знатной. Люди приезжали к ней со всей округи. Денег, правда, она не брала, но гостинцев не чуралась. И до чего же хлебосольной была!
Вот и сейчас мы с ней чаевничали и уплетали за обе щеки пирог с яйцами и укропом.
– Баба Женя, а у меня получится судьбу предсказывать? – спросила я осторожно, отправляя в рот очередной кусок пирога.
Похоже, мой вопрос застал старушку врасплох. Она даже жевать перестала и уставилась на меня черными, как смоль, глазищами. С трудом, но я выдержала ее жуткий взгляд. Видно, это подействовало – бабка Евгения немного подобрела.
– Да-а-а… У тебя как раз и может получиться… – проговорила задумчиво. – Ладно, приходи завтра. Если не передумаешь! – Добавила строго. – Буду учить.
Время легкокрылой птицей неслось в неведомую даль. Кажется, еще вчера я носилась с ровесниками по лужам, прыгала белкой через скакалку, запускала бумажного змея, а сегодня мы с друзьями уже закончили седьмой класс, отработали практику и нас заключило в жаркие объятия лето. О, это диво – лето! Накупаемся, назагораемся!
С табелем в руках я мчалась домой. Так хотелось похвастаться, что закончила год почти на все пятерки! Но, переступив порог, увидела заплаканное лицо мамы. В руках она держала распечатанный конверт. «Ага, письмо от тети Нели», – сообразила я. «Опять уговаривает не мерзнуть вместе с медведями, а ехать к ней, на Украину», – промелькнула мысль.
Папа, коренной сибиряк, был категорически против.
– Аннушка, ну разве нам здесь плохо?! Свой дом, куры, гуси, корова… Речка под боком! – с горечью доказывал он.
– Наши девчонки не видели цветущей яблоньки, не лакомились вишнями, не зарывались носиками в арбуз!.. – тихо говорила мама. – Коленька, я так хочу на Родину! – умоляюще глянули на отца ее золотисто-карие очи.
Да, какая это страшная сила – женские слезы! А, может, папа просто сильно любил ее, свою Аннушку?.. А иначе как объяснить, что мы нежданно-негаданно бросили здесь все и рванули на далекую, благоухающую садами и цветами Украину.
1 сентября на нас с сестрой с интересом смотрела вся школа. На линейке обе стояли в красивых платьях, кружевных фартуках, с огромными бантами и выгодно выделялись на фоне скромно одетых ровесниц. Хотя для меня это было неважно. Больше переживала, как примут одноклассники. Но едва вошла в класс, как ко мне подошла девочка.
– Я – Вера, – представилась она и улыбнулась так искренне. – Ира, не бойся, ребята у нас хорошие! А хочешь, будем сидеть за одной партой? – вопросительно взглянула она на меня большими серыми глазами. Я кивнула с благодарностью. Вот так мы подружились с Верой. И, как оказалось, на всю жизнь.
Как-то на большой перемене Вася взял в руки гитару – и полилась песня. Светловолосый, симпатичный, чуть полноватый паренек пел с такой тоской, что мое сердце разволновалось, как море. Казалось, музыкант не видел сейчас никого, кроме той, ради которой так безутешно плакала его гитара.
– Уж не влюбился ли наш Василек? – бросив взгляд на преобразившееся лицо юноши, шепнула Вере.
– Он поет для тебя, – проговорила она с грустью.
– Шутишь?! – растерянно покосилась на подругу.
Вера, вздохнув, отрицательно покачала головой, а ее губы чуть слышно прошелестели: «Бедный Вася-Василек!»
Ну почему так в жизни получается – нами грезит один, а мы ищем глазами другого?! Хотя тот, второй, и учится серединка на половинку, и выпить не прочь, и амурчики в голове так и летают.
А как сладко умеет говорить – его бы устами да мед пить!..
Вот такой Дон-Жуан оказался в нашем восьмом, и моя душа, не спросясь, потянулась к нему, как птица к небу. Как я испугалась этого! И твердо решила: «Буду избегать его любой ценой!» В мои планы не входило стать очередной жертвой красивого мальчика.
Анатолия же явно заинтриговал «новый объект». Парень с интересом поглядывал на тоненькую девчонку с косичками. Его глаза гипнотизировали, не давая покоя.
А каким мучением было отвечать у доски! Насмешливый взгляд юноши откровенно скользил по моим ногам, поднимаясь все выше и выше, и выше.
Это было из ряда вон, но я держалась и никак не реагировал на его выходки. Такой холодок явно не устраивал дамского сердцееда, и… на уроке физкультуры Толик решил обратить на себя внимание! 100-метровку пробежал быстрее ветра, диск запустил так далеко, что физрук даже присвистнул. А когда ребята играли в футбол, равных ему не было!
Все девочки дружно «болели», аплодируя звезде футбола. И только дивные очи одной по-прежнему оставались непроницаемы. И Толик загрустил… И даже немного похудел! Ему определенно приглянулась эта неприступная девчонка, но любые попытки заговорить терпели полное фиаско. Это и обескураживало, и злило. «Неужели не нравлюсь?! Нет, только не это!» – впервые в жизни запротестовало его сердце.
Рыжей плутовкой к нам подкралась осень. Следом пожаловала белокурая зима. Школа ожила, повеселела. Еще бы – скоро Новый год! Все готовились к балу-маскараду: разучивали стихи, песни, фантазировали, сооружая диковинные костюмы.
Мы с Тамарой выбрали образы сестер Лариных (по роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин»). Томочке приглянулась беззаботная веселая Ольга, мне была ближе задумчивая, нежная Татьяна.
Тетя Неля пошила обеим красивые, ниспадающие до пола платья. Наши волосы превратились в водопад золотисто-русых локонов.
Открыв двери клуба, мы с сестрой перенеслись в удивительный мир сказки. Вокруг кружили, прыгали, смеялись гусары и разбойники, принцессы и феи, обезьянки и гномы. Здесь же важно вышагивал Кащей, носилась, как угорелая, ужасно веселая и смешная Баба Яга.
Увидели, как сквозь оживленную толпу к нам пробирается Золушка – наша Вера:
– Девчонки, выглядите супер! – озарила нас сияющей улыбкой и короной.
После представления с Дедом Морозом и Снегурочкой, наконец, начались танцы. Первым, кто подошел и протянул мне руку, был… Толик! Его непривычно серьезные глаза смотрели с мольбой.
– Ира, потанцуешь… со мной? – произнес он срывающимся голосом.
И я не устояла! Каждая клеточка моего тела доверчиво потянулась к нему, а мои руки сами опустились на его сильное плечо. Закружив под звуки вальса, мы забыли обо всем на свете, а прекрасная мелодия уносила нас все выше, выше и выше!
Это ощущение неземного счастья и полета осталось со мной на всю жизнь.
Как неповторимы и целомудренны были наши встречи! Да и можно ли забыть первые объятия, тот первый медово-сладкий поцелуй! Я купалась в его бездонных очах, таяла снежинкой в могучих и нежных руках. И волшебной симфонией зазвучали его слова:
– Я люблю тебя, Ирочка! Люблю очень-очень!..
Этим вечером я невольно потянулась к картам.
– Что день грядущий мне готовит? – с волнением спросила у своих молчаливых помощников. Очень захотелось, чтобы они меня порадовали.
Поначалу короли и дамы соглашались, что все у нас с Толей будет хорошо. И я, окрыленная, уже представила наш пышный свадебный кортеж… Но тут из колоды выскользнула и улеглась передо мной пиковая дама. Мне даже показалось, что нежданная гостья пронзила меня ядовитым взглядом. По сердцу больно заскребли кошки…
Но едва утром я увидела влюбленные глаза Толика, как тревога растаяла, словно снег весной.
А через полгода в школу прислали практикантку. Черные вьющиеся волосы, большие глаза, тонкая талия и пышная грудь делали ее неотразимой. А умной какой была! Уроки литературы вела талантливо, захватывающе, и мы, старшеклассники, души не чаяли в нашей Майе Владимировне.
В субботу Толя обещал прийти на свидание – не пришел. Очень надеялась, что примчится в воскресенье – не появился…
Наконец, увидела его в школе! Толик шел и улыбался, такой светлый, родной и такой счастливый! Меня он даже не заметил – так торопился к Ней, своей Майечке! И она, увидев его, как девчонка, понеслась навстречу. Оба замерли в шаге друг от друга. Их взгляды встретились, переплелись… И мне стало ясно: эти двое готовы смотреть друг на друга вечность!..
«А как же я?..» – забилось, как в клетке, мое сердце. Земля поплыла под ногами… От падения меня спасли надежные руки Веры.
«Вот и окончен бал, Татьяна Ларина…» – застучало молоточками в висках. «Люди, как жить дальше?.. И можно ли верить вам, мужики?!» – умывалась я ночью горючими слезами.
– Ирка, да ну его, дурака такого! – подошла ко мне Тома. – Сестра, ты – самая лучшая! Он мизинца твоего не стоит! Вот увидишь, этот Иуда еще на коленках приползет!
Тома обняла, заглянула, казалось, в самую душу родными глазами, и мы обе разревелись… Какое же ты бесталанное и изменчивое, женское счастье!..
У Веры в субботу был День рождения. Пригласила нас обеих. Ее мама постаралась, наготовила всего, даже «Наполеон» испекла! Гостей было много. Но как только все разошлись, сестренка мне и выдала:
– Ирка, погадай нам! Ты же умеешь!
Я глянула на нее удивленно – откуда она узнала?..
– Я случайно увидела, как ты ворожила, – призналась она честно.
– Ой, как интересно! – оживилась Вера, и они обе уставились на меня, как голодные мышки на сыр.
– Ладно, что с вами поделаешь? – улыбнувшись, взяла в руки карты.
…Тамаре выпало кавалеров – меряно-немеряно! И… два мужа!
– Зачем мне целых два? – возмутилась полушутя-полусерьезно. – Врут твои короли! – недовольно нахмурила она лоб.
А подруга обрадовалась: ее ожидала взаимная любовь.
– И ребеночек у вас будет! – заверила я Веру, продолжая раскладывать фигуры.
И тут мои пальцы дрогнули… Это сочетание карт я знала очень хорошо, но и боялась его!
– Нет, ну не может этого быть!.. – откровенно засомневалась и умолкла. И тут, как гром среди ясного неба, прозвучал голос Вериной мамы:
– Ира, это же карта смерти!
– Ой, тетя Варя, да из меня гадалка, как из Незнайки поэт – попыталась отшутиться и накрыла зловещие фигуры враз похолодевшими руками…
– И я так думаю! – авторитетно заявила Тома, и мы, поблагодарив за чудесный прием, распрощались.
Дома Тамара сообщила моей маме (по секрету!), что я ей и Вере понарассказывала столько интересного! Губы мамы тронула ироничная улыбка. Но вспомнив, как я в детстве бегала к бабе Жене, призадумалась.
– Дочка, а может и мне погадаешь?
– Мамочка, тебе-то это зачем? – удивилась поначалу, но заметив в ее глазах печаль, поняла – это не праздное любопытство. Кивнув, стала раскладывать таинственных дам, вальтов, королей, объясняя, о чем они хотят поведать Аннушке…
Наш папа в это время был в гостях у брата Михаила, в Новосибирске. Маме же, судя по раскладу, совсем скоро предстояли дальняя дорога и серьезный удар судьбы. Еще карты уверяли, что отец сейчас пребывает не у Миши, а в казенном доме…
– Ой, Ирочка, не обижайся, только ехать я сейчас никуда не собираюсь! – возразила мама весело.
Но не тут-то было! На следующее утро пришла телеграмма: «Анна приезжай срочно Николай больнице инсульт».
Мама глянула на меня с опаской:
– Да, похоже, твои картонки не врут…
Через час она уже летела в Новосибирск самолетом.
Сегодня проснулась среди ночи. (Моя спальня расположена отдельно, и я запиралась на ключ.) Вдруг услышала, как кто-то ходит по коридору. Шаги были медленными, тяжелыми. Интуитивно поняла: топает кто-то чужой и… огромный! В комнату пробился лунный свет, и я увидела, как мои двери сначала закачались, а потом затряслись – кто-то пытался проникнуть ко мне в комнату! Двери нашего дома были закрыты изнутри, так что зайти сюда с улицы никто не мог.
«Но кто же тогда ломится сейчас в мою спальню и дышит, как паровоз?! – вихрем пронеслось в голове, – А если дверь не выдержит?!» Меня охватила паника. И я (комсомолка, атеистка!) от отчаянья взмолилась:
– Господи, если Ты есть, защити!
И только это молвила, как дверь замерла, а в коридоре воцарилась тишина.
Утром, увидев мое белое, как сметана, лицо, мама всполошилась:
– Доченька, что случилось?!
Узнав о ночном госте, мама покачала головой:
– Ой, Ирочка, не гадай больше! Не от Бога этот дар… Видно, сам Нечистый к тебе приходил!..
Карты я сожгла немедля, и жить без них стало легче.
А вот предсказания – бабы Жени и мои – все-таки сбылись.
Вера вышла замуж по большой любви. У них с мужем родилась красивая, как ангел, синеглазая дочурка. Как ни печально, но Вера с малышкой погибли в автокатастрофе. Подруге моей тогда исполнился 21 год, а моей крестнице – полтора годика. Это была самая страшная потеря в моей жизни…
У сестры Тамары замечательный супруг. Второй! С первым не сложилось.
Майя Владимировна блестяще закончила свою практику и уехала. Нет, Его не позвала!.. Дома, как оказалось, ее ждал жених. Свадьба была знатной, невеста – неотразимой.
А Толик на коленях умолял меня простить его. Нет, не смогла, хоть и бесконечно любила этого окаянного!.. Позже вышла замуж за самого доброго, интеллигентного и верного человека на свете – одноклассника маэстро Василия. У нас три сына и уже есть внуки. И я счастлива!
Мне уже за 60, и я с уверенностью могу сказать, что жизнь интересна и многогранна. Нужно просто жить и радоваться ее прекрасным моментам!
Автор: Алина Юрова
Загрузка ...
0 Комментариев