Эпилог
— Где мы искать его будем? — Антонина, держа Вадимку за руку, посмотрела по сторонам.
— Найдём, мам, я здесь все места тайные знаю, — мальчик с гордым видом потянул её к магазину. — Он такой хитрый, всегда знает, где вкусную косточку найти можно. Вот он обрадуется, когда узнает, что мы его с собой заберём!
— Надеюсь, что так и будет.
Вадим долго упрашивал Тоню забрать Черныша к себе, но она никак не соглашалась. Честно говоря, ей было страшно привести в квартиру бродячего пса, но, видя, как ребёнок скучает по нему, она вынуждена была уступить. Без угроз, конечно, не обошлось. Она сразу предупредила, что если Черныш разнесёт или сгрызёт мебель, то она тут же выгонит его на улицу. «Я за ним буду присматривать, — горячо заверил её Вадим. — Черныш умный, он быстро всё поймёт». Тоня сдалась и дала обещание немного потерпеть и не выставлять за дверь мохнатого разрушителя сразу же после первого инцидента.
У магазина собаки не оказалось. У помойки он тоже не появлялся. Ночью выпал снег, поэтому на белом пушистом покрывале собачьи следы были бы отчётливо видны. Вадим пробежался по другим местам, где мог находиться Черныш, и, не найдя, очень расстроился. Лазая вместе с ним по подворотням и развалинам, Тоня заметила, что мальчик, куда бы ни направлялся, всегда старательно обходил стороной дом, где раньше жил с бабушкой.
— Ты не хочешь поискать Черныша около своего дома? — присев перед ним на корточки, спросила женщина. Мальчик испуганно посмотрел на неё и, отведя взгляд в сторону, ответил:
— Нет.
— Если ты не хочешь туда заходить, то и не надо. Но мы можем посмотреть, нет ли там следов собаки.
— Ты меня там хочешь оставить? — уцепился за её рукав Вадимка, готовый заплакать.
— Да ты что, сынок, — Тоня прижала к себе испуганного мальчика, — мамы своих деток никогда не бросают.
— Но ведь я же кукушонок! Значит, кукушки бросают своих детей?
— Кукушки? — растерялась Тоня. — Кукушки могут. Но ты ведь мальчик, а не птичка. Покажи, где твой клювик и крылышки!
— У меня нету.
— Значит никакой ты не кукушонок, а самый настоящий человек. И ты мне очень даже нравишься, — она легонько щёлкнула мальчонку по носику и расцеловала в щёчки, — потому что ты мой самый любимый сынок. И я тебя никогда не брошу. Ни за что!
— Тогда пойдём, — отважно произнёс Вадимка.
Около дома следов тоже не оказалось.
— Куда же он мог спрятаться? — задумчиво пробормотал мальчик. Ему хотелось побыстрее уйти из этого, внушающего страх, места. Здесь он жил 5 лет. Был ли он счастлив? Наверное был. Иногда. Когда на бабушку накатывало добродушное состояние и она вместо ругани и тумаков гладила его по голове и приговаривала: «Горемычный ты мой. Что же тебя ждёт впереди?» А ещё случалось так, что она приносила из магазина целый кулёк вкуснейших конфет, похожих на маленькие подушечки, и протягивала внуку: «Держи, кукушонок, только не ешь всё сразу!» Как только конфеты оказывались у него в руках, а бабушка уходила в свою комнату, он тут же забывал о её наставлении и, торопясь, одну за другой засовывал конфеты в рот, грызя и причмокивая. Это был настоящий праздник! Сейчас, стоя у страшного дома, где он обнаружил мёртвое тела единственного родного человека, Вадим вспоминал, как, глотая слёзы, прятал его под одеялами и разными старыми пальто, которые когда-то носила бабушка. Это запечатлелось в его голове навсегда. И сейчас, пронёсшийся перед ним ужас прошлого, заставил его всхлипнуть.
— Пойдём отсюда, сынок, — Тоня, ругая себя за необдуманный поступок, обняла Вадима. Не стоило приводить ребёнка сюда. Только недавно он перестал вздрагивать и поскуливать по ночам, во сне вновь и вновь проживая события своей прежней жизни.
— Черныш, Черныш, — отойдя на несколько шагов на всякий случай позвал мальчик. Под крыльцом послышался шорох и из щели выглянула собачья морда. — Черныш, ты здесь!
Пёс недоверчиво смотрел на людей и не торопился вылезать.
— Это же я, ты не узнал меня?
Пёс узнал своего старого знакомого сразу, но незнакомая женщина вызывала у него страх. Кто знает, чего от неё можно ожидать? Ведь только вчера какая-то женщина швырнула в него камень, когда он попытался обнюхать её сумку. Оттуда так чудесно пахло колбасой, что Черныш забыл обо всём на свете. Колбасы он не получил, а спина ныла до сих пор так, что хотелось скулить.
Тоня достала из сумки пакет с кормом и протянула Вадиму:
— Иди угости своего друга.
Уже через несколько минут осмелевший пёс вылез из своего укрытия и позволил Тоне погладить его по спутанной шерсти.
— Ну что, пойдёшь с нами? — ласково приговаривала женщина, надевая на его шею новенький ошейник, пока Вадим отвлекал его внимание вкусным кормом. Черныш потряс головой, пытаясь избавиться от непонятного предмета на шее, но, получив новую порцию еды, быстро смирился. Когда желудок полный, тогда всё остальное уже неважно.
— Ну наконец-то! — воскликнула Надежда Ивановна, открывая дверь. — Тонечка, ты моего внучонка совсем заморозила. У него даже нос на морковку стал похож. Вадимка, тебя можно со снеговиком спутать!
— Бабушка, не ругайся, — Вадим обвил холодными ручками шею пожилой женщины, — просто мы долго Черныша искали. А ещё он таким трусом оказался, что всю дорогу в машине выл, если мама скорость увеличивала. Представляешь, за нами хвост из машин такой длинный выстроился, что некоторые даже сигналить начали. Миллион штук, наверное, было! Потом Черныш упирался и не хотел заходить в подъезд. Мама его за поводок тащила, а я в попу его толкал.
— Вот так Черныш! — взмахнула руками бабушка. — Сейчас-то он где?
— За дверью спрятался! Боится заходить.
— А вот мы ему котлетку предложим, он сразу осмелеет.
Надежда Ивановна выглянула за дверь и потрясла перед собачьим носом котлетой. Пёс, подёргивая ушами и потягивая носом, потянулся за угощением.
— Э, нет, дружочек, — засмеялась женщина, — давай уж по-человечески. Сначала гостя в дом ведут, а потом уж угощают.
Черныш словно под гипнозом проследовал за котлетой в прихожую и сам не заметил, как очутился на мягкой подстилке, облизываясь после необыкновенно вкусного гостинца.
— Ты с бабушкой лучше не спорь, — погладил собаку Вадим, — с ней даже дедушка спорить не решается. Сейчас я тебя с ним познакомлю. Он тоже очень хороший. Деда! Смотри кого мы с мамой привели!
— Что ты раскричался так, горлопан?! — бабушка закрыла уши руками. — У меня скоро барабанки перепонные лопнут. Нет твоего деда. Всех мужиков я в магазин отправила, нечего им у меня под ногами путаться.
— Мамочка, — Тоня обняла Надежду Ивановну, ты опять всё перепутала. Надо говорить барабанные перепонки.
— Ах, какая разница! Вот когда лопнут, там уже не важно будет, как они называются. Пойдём-ка, дочуша, поможешь мне на стол накрыть, а то скоро мужички вернутся и начнут по кастрюлям грязными руками шарить. Уж лучше пусть, как нормальные люди, за столом сидят.
Тоня и Вадимка переглянулись и тихонько засмеялись. Посмотрели бы они, что стало бы с тем, кто рукой, пусть даже самой чистой, попытается залезть в бабушкину кастрюлю!
В замке защёлкал ключ. Черныш приподнялся и зарычал.
— Ничего себе, — отпрянул Александр Матвеевич, — теперь и домой запросто не попадёшь.
— Попадёшь, попадёшь! — бросился Вадимка на шею дедушке. — Черныш ведь пока не знает, что ты здесь хозяин. Он подумал, что к нам пираты лезут. Сейчас я ему скажу, что ты свой, и он перестанет рыкать.
— Хорош охранник, — дедушка потрепал пса по голове, — только вонючий очень.
— Вот, пока мы на стол накрываем, вы его и намойте! — выкрикнула из кухни бабушка.
— Пойдём, парень, купаться, — Александр Матвеевич отнёс сумку жене и взял Черныша за ошейник. — Надеюсь ты меня не сильно покусаешь.
— Я, дедуля, за ним присмотрю, — побежал сзади Вадимка. — Если он тебя куснуть захочет, то я ему зубья закрою ладошкой…
Тоня вышла в прихожую, встречать мужа.
— Отец уже давно дома, а ты куда запропастился?
— Пришлось в магазин вернуться, — ответил тот, обнимая жену, — забыл минералку купить.
— Ну, рассказывай, как там наше дело? — нетерпеливо зашептала Тоня. — Я целый день об этом думаю.
— Всё складывается, как надо. Можно начинать, — Сергей Сергеевич прижал Тоню к себе и прошептал:
— Зря волновалась, любимая. Говорил же я тебе, что всё будет хорошо.
— О чём это вы тут секретничаете? — выглянула Надежда Ивановна.
— Серёжа сказал, — повернулась к ней Тоня, что ту 5-летнюю девочку, которая поступила к ним на отделение, можно удочерить!
— А не торопитесь? — опустилась на стул пожилая женщина. — У нас тут и впятером-то тесновато. Да ещё и собака!
— Надежда Ивановна, на следующей неделе мой дом достраивают, там только внутренняя отделка осталась. Ну ещё мебель купить, посуду и занавески разные. Тоня уже всё присмотрела в интернете. Так что мы вас сильно не стесним.
— Дед, — закричала Надежда Ивановна мужу, выходящему из ванны, — ты послушай, что эти дети говорят! Они хотят нас внуков лишить! Только дождались, и сразу отнимают!
— Не истери, мать, — Александр Матвеевич шутливо погрозил жене пальцем — Пусть едут, чай не за тысячу километров перебираются, а за город. Мы с тобой им и там покою не дадим.
— Молодец, папа, — Тоня подмигнула отцу. — Всегда вам рады. Тем более, что мне одной с огородом не справиться будет.
— Нет, отец, что говорит твоя дочь! Она приглашает нас не в гости, а картошку сажать!
— Ура, — завопил Вадимка, — я тоже буду картошку сажать!
Напуганный громкими голосами, мокрый пёс осторожно выглянул из ванной. Из кухни приятно пахло котлетами, поэтому он осмелел и, выйдя на середину комнаты, затрясся всем телом, обдавая всех собравшихся брызгами. Потом под всеобщее молчание посеменил на кухню, оставляя грязные следы.
— Саша, — взвизгнула Надежда Ивановна, посмотрев недобро на мужа, — ты почему этого мамонта так плохо вымыл?
— Бабуля, ты опять всё перепутала! Это не мамонт, а собака! — сказал серьёзно Вадим.
И все весело засмеялись.
Автор: Веста
Загрузка ...
0 Комментариев